Про Генку... 
Гудит завод, шагают октябрята, 
шуршит под башмаком осенний лист, 
а мама Генку повела куда-то 
анализы сдавать на яйца глист. 
У мамы голос тверд, а график точен, 
с ней спорить абсолютно ни к чему. 
Конечно, Генка маму любит очень. 
Но не взаимно  кажется ему. 
В родном дворе друзья играют в прятки. 
Кругом висят плакаты Миру  мир! 
Мороженщица толстая в палатке 
румяным детям продает пломбир. 
Палатка по пути, палатка прямо, 
во рту скопилась горькая слюна. 
Пломбир! Давай пломбира купим, мама! 
 Я запрещаю  говорит она. 
Но как же так? Любой ребенок мира 
мороженое летом должен есть! 
А я шесть лет не пробовал пломбира! 
А мне как раз сегодня ровно шесть! 
Едят пломбир в Америке, Европе, 
едят пломбир у нас, какой в нем вред? 
Но мама больно хрясь его по попе: 
Я запретила: это значит  нет! 
И Генка, от обиды шмыгнув носом, 
прошел за мамой молча через парк. 
И снова обратился к ней с вопросом: 
давай мы купим нам воздушный шар? 
Он будет красным как победы знамя! 
Он полетит на ниточке вперед! 
Как будто он сегодня тоже с нами 
анализ в поликлинику несет! 
Но мама жестко, не моргнув и глазом, 
ответила ему: Конечно нет. 
Шары содержат примеси и газы, 
а также в них большой моральный вред. 
Не спорит Генка, спорить тут не надо, п
одобный спор всегда чреват бедой. 
Но впереди аллеи  автоматы 
с прекрасной газированной водой. 
Давай мы внутрь бросим три копейки! 
А если жалко  то одну всего! 
И автомат нальет в стакан из лейки 
с сиропом воду или без него! 
Но вдруг себя почувствовав неловко, 
он замолчал и услыхал в ответ: 
Тебе я запретила газировку! 
А запретила  это значит, нет!  Но почему? 
 Там грязные стаканы. 
 А мы помоем!  Замолчи, не ной. 
 Мы сбегаем домой помыть под краном! 
Мы принесем стакан из дома свой! 
Ведь все же пьют! 
 А ты на всех не тыкай! 
 Но всем же можно! 
 А тебе  никак! 
 Но все ребята, Вовка, Вероника, они же... 
Но в ответ по попе  шмяк: 
Сказала  нет! Не будет газировки! 
А чтоб не вздумал спорить и кричать, 
ты с завтрашнего дня не дружишь с Вовкой, 
и запрещаю во дворе гулять! 
 Ах мама, мама, ты такая злая! 
 Я злая? Почему же? Вовсе нет. 
Запомни, сын: чем больше запрещаешь, 
тем больше пользы и тем меньше вред. 
И Генка замолчал. Он шел за мамой 
к районной поликлиники крыльцу, 
но было у него лицо упрямо 
и злоба пробегала по лицу. 
И с яростью, нехарактерной детям, 
он всё шептал: клянусь, я отомщу! 
Я вырасту! И людям всем на свете 
я всё на свете тоже запрещу! 
Я запрещу, что надо и не надо! 
Я покараю весь жестокий мир! 
Я отомщу за каждую досаду! 
За каждый мне не купленный пломбир! 
Я вырасту! Я буду главный самый! 
Я вам припомню! Я вам не прощу! 
Я запрещу все то, что любит мама! 
И все, что любит папа, запрещу! 
Я запрещу газеты, пароходы! 
И цирк! И диафильмы! И кино! 
Латвийские диковинные шпроты! 
Грузинское, молдавское вино! 
Я запрещу футбол и карусели! 
Поездки к морю взрослых и детей! 
Скакалки, прятки, салочки, качели! 
И всех на свете птиц! И всех свиней! 
Я запрещу из Минска простоквашу! 
И молоко, и пиво по стране! 
И кашу! Слышишь, мама? Эту кашу, 
которую ты утром варишь мне! 
Скажу нельзя  и словно встанет стенка! 
Скажу нельзя  и задрожит страна! 
Я вырасту!  шептал сквозь зубы Генка. 
 И месть моя окажется страшна!